По данным ТФОМС Алтайского края, консолидированный бюджет здравоохранения региона в 2016 году едва превысил 30 млрд рублей. Денег катастрофически не хватает, краевые власти вынуждены вновь и вновь обращаться в Москву за вспомоществованиями: то попросят у Минздрава 480 млн рублей на завершение строительства тубдиспансера, то возьмут у Минфина кредит – 300 млн рублей под 0,1% – на исполнение майских указов о повышении зарплат работников бюджетной сферы. О том, как в таких финансовых условиях существует лабораторная служба, Vademecum рассказал главный внештатный специалист краевого Минздрава по КЛД Андрей Эйрих.

– Когда и при каких обстоятельствах в регионе началась централизация лабораторной службы?

– В 2015 году стартовал пилотный проект в Бийске – в него включились две поликлиники и консультативно-диагностический центр. Последний к тому моменту уже проводил порядка 50% исследований на территории, поэтому и был признан лучшей базой для апробирования централизации. Алтайский край – регион дотационный, полномасштабный проект в одночасье не потянуть, а рисковать большими финансами в эксперименте не хотелось. Вообще приказов Минздрава с указаниями, как проводить централизацию, и никаких общих правил не существует, поэтому мы присматривались, как это делают другие. Хотелось научиться на чужом опыте. 

– И на чей опыт вы опирались? 

– Мы общались с коллегами из разных регионов и поняли, что идеального решения нет, даже в центральных регионах этот проект работает небезупречно. Лично меня смущает, когда в достаточно большом регионе организуют один лабораторный центр. Но некоторые анализы – например, у малышей до полугода кровь берут из пальчика – вообще далеко перевозить не рекомендуется. Когда дети подрастают, можно забирать кровь из вены. Но все равно позицию родителей, запрещающих лишний раз колоть ребенку ручку, оспорить трудно. Резюме: там, где обслуживается педиатрия, закрывать лабораторию полностью не следует.

– Я работаю главным внештатным специалистом в крае с 2011 года. Как и другие мои коллеги, особого внимания к лабораторной службе до 2012 года не замечал. Ситуация коренным образом изменилась, когда в Минздраве России появился, наконец, главный внештатный специалист по КЛД – Анатолий Кочетов. Нас поддерживают, консультируют по многим, в том числе юридическим, вопросам. На лабораторных форумах представители регионов делятся опытом. Так что информационного вакуума нет, всегда можно друг с другом посоветоваться. 

– Кем финансировался эксперимент в Бийске?

 – Пилот мы запускали своими силами. Естественно, это было достаточно сложно, в том числе, например, из-за отсутствия лабораторной информационной системы. Сейчас она установлена, работает, но еще остаются нерешенные проблемы по ее кооперации с медицинской информсистемой. 

– Планируем сформировать укрупненные лабораторные центры. Единственный центр для Алтая, вследствие протяженности территории, наверное, неприемлем. Сложно возить исследования на дальние расстояния. Скорее всего, нужно будет выбрать несколько ключевых точек. Мы взяли материал у аналитиков, которые проектировали централизацию в ряде российских регионов. Готовим анкетирование для медицинских учреждений (подробная таблица почти на завершающем этапе), чтобы понять, какие у нас мощности и какие потребности есть на местах. 

– Ключевые центры будете обустраивать за счет дотаций или планируете привлекать частников?

– В существующих медучреждениях подходящих помещений для больших потоков исследований нет, значит, придется перестроить или возвести новые, оснастить их высокотехнологичным оборудованием. Такого рода техника в нашей стране, к сожалению, пока не производится, потому оборудование придется приобретать импортное. Обычно в такого рода центрах создается подборка из разных типов анализаторов, монтируется линия или кольцо из этого оборудования, понятно, что для этого потребуются серьезные вложения. Так что на данном этапе мы, судя по всему, по примеру коллег из других регионов будем вынуждены идти по пути ГЧП. Формы этого сотрудничества достаточно разнообразны. Лично мне не хотелось бы полностью передавать лабораторную диагностику в частные руки.

– Мне кажется, здесь важно соблюсти баланс коммерческих интересов и медицинской целесообразности. Запросы бизнеса понятны. Они дают в аренду или временное пользование оборудование, поставляют под него расходные материалы и через оговоренное количество лет окупают свои вложения. Мы же при производстве лабораторных исследований не можем реально спланировать их количество, потому что их назначение регламентируется порядками оказания медицинской помощи. Соответственно, сложно подсчитать, когда бизнес-проект окупится.

– Самое правильное, чтобы инвестировали производители оборудования и реагентов. Собственно, так по жизни и происходит. Но и с ними договор не должен быть кабальным, я был бы против сотрудничества с одним производителем. Купил я все, например, у Thermo Fisher, и тогда компания стала бы естественным монополистом у нас в регионе. Но, конечно, ни один производитель не перекрывает полноценно всю линейку приборов. Есть тут и еще один важный момент – монополист рано или поздно может сказать: «Что-то цена маленькая, первое время ты покупал за рубль, давай покупай со следующего года за два». И мы не сможем противиться сложившимся условиям. Мы уже общались с представителями некоторых крупных компаний, и лично у меня сложилось понимание того, что когда у нас будут работать несколько контрагентов, то и цена вопроса сохранится приемлемой. И даже если кто-то из них выступит с инициативой ее неправомерно увеличить, регион без лабораторной поддержки не останется – как раз за счет естественной конкуренции.

 – В крае много удаленных небольших населенных пунктов. Как вы планируете справляться с этим обстоятельством при централизации? 

– Чего вы прежде всего ждете от централизации?

– Единого качества исследований по всему региону в первую очередь. Сейчас сколько больниц пациент проходит, столько анализов сдает, хотя бывает, что эти анализы у него уже несколько раз брали. Иногда это оправданно – если пациент приехал из далекого района, где ему вручную считали гемоглобин, мы не можем схватить его и потащить на операционный стол с анализом, которому, мягко говоря, не доверяем. Те исследования, которые сделали в Бийске, мне перепроверять не надо. Когда заработает ЕГИСЗ и все это будет аккумулироваться в индивидуальной карте пациента, он с качественно сделанным исследованием сможет поехать в любую точку нашей страны. Это идеал, конечно, но он вполне достижим.

– Централизация мотивируется еще и сокращением расходов. На чем-то удается экономить в Бийске?

 – В первую очередь это экономия на неправомерных повторах исследований. Допустим, если в регионе пациенту требуется госпитализация, а потом еще одна, в другую больницу, ему всякий раз приходится сдавать кровь на ВИЧ и гепатиты, хотя такой анализ, наверное, достаточно делать раз в полгода. И таких примеров масса. Исключив избыточные анализы, уже можно серьезно сэкономить. Кроме того, за счет большого потока стоимость одного исследования уменьшается, потому что не нужно тратиться на дополнительный контроль качества и калибровки. В Бийске это более выпукло проявится, когда полноценно заработает информационная система и все можно будет считать не на пальцах.

 – Она сильно разнится от больницы к больнице. Это зависит от того, на каком оборудовании ты работаешь и по какой цене купил расходники. Мы ввели в крае централизованную закупку расходных материалов для биохимических, клинических, гематологических исследований районных лабораторий – для того чтобы не было между учреждениями расхождения цен. То есть первый шаг мы уже сделали. Когда будет централизовано практически все, то ценовой разброс станет в принципе невозможен.