В идеале от проекта в сфере медицины требуется несколько простых, но взаимоисключающих вещей. Оригинальный, созданный компанией продукт. По возможности быстрый и «дешевый» рост – как иной раз получается у интернет-стартапов. Опора на вечные ценности и качество, проверенное если не време­нем, то хоть чем-то. И, наконец, некие тылы в виде уже работающего бизнеса: вдруг прекрасное начина­ние все-таки развалится. Одному проекту все это явно не под силу. Однако Елена Власко, не миллионер и не ученая знаменитость, а простой украинский кандидат наук, недавно переехавшая в Москву, – продви­гает сразу четыре. Vademecum узнал секреты ее тайм-менеджмента.

В свое время Елена Власко изучала городское хозяйство и гостиничный бизнес, потом пере­ключилась на офтальмологию, добавила к ней девелопмент, медицинский туризм, немного политики и экологии… Чтобы увидеть в этих метаниях логику, клубок занятий Елены лучше распутывать с конца.

Четыре месяца назад на западе Москвы откры­лась Немецкая клиника реабилитации и здо­ровья Physical Park. Примерно на этом этапе Власко и присоединилась к проекту, которым его основатель и владелец, мюнхенский врач Ихар Мелникау занимается уже два года. Он ездил в Россию, изучал сферу реабилитации, общался с местными специалистами и наконец решился – взял в аренду помещение площадью 450 кв. м неподалеку от Волынской больницы (Клиниче­ская больница №1 Управления делами прези­дента) и полностью его отремонтировал. Акцент Мелникау сделал именно на «немецкости». Все его врачи – из Германии, декларируется немец­кое качество, а цены, совсем не российские, вы­ставлены в евро: 60 минут общего массажа стоят 125 евро, первичный прием профессора – 270.

Елена Власко отвечает в клинике за развитие бизнеса. Проект она позиционирует как импортозаместительный, ведь компания собирается занять ту нишу, где отечественные операторы если не проваливаются, то явно не преуспевают. Vademecum не раз рассказывал о тяжелых проблемах медицинской реабилитации в России, напри­мер, в материале «Чего рехаб таить», Vademecum #18-19 (85-86) от 8 июня 2015 года. Немецкая клиника ведет только амбулаторный прием, а восстанав­ливать собирается прежде всего тех, кто делал ортопедическую операцию в Германии. Логика проста: на реабилитацию наши граждане за гра­ницей обычно не остаются, а от нее общий результат порой зависит не меньше, чем от ма­стерства хирурга, объясняет Елена.

Вообще, отношения «Россия – заграница» в клинике устроены прихотливо. Импортоза­мещение в данном случае поддерживает скорее немецкую медицину, чем российскую. Мюн­хенец же Ихар Мелникау на российском сайте gooddoc.ru ведет запись пациентов под куда более привычным для них именем Игорь Мель­ников, а первоначальное медицинское образо­вание получил в ВМА им. С.М. Кирова. Пер­спективам его нового бизнеса эти пересечения, впрочем, нисколько не мешают. Основательни­ца известного реабилитационного центра «Три сестры» Анна Симакова не знает конкретно про Physical Park, но полагает, что амбулаторный прием вполне подходит для ортопедической реабилитации, площадь помещений доста­точна, так что проект может вполне успешно развиваться.

Елена Власко активно продвигает «немецкую клинику». Сейчас, говорит она, основные посе­тители – живущие в России немцы, австрийцы, швейцарцы. Этих клиентов Physical Park обслуживает по их «тамошней» страховке. Но Власко уже ведет переговоры с крупной страховой компанией и рассчитывает получить на обслу­живание спортсменов из целого ряда клубов. Клиентов сейчас пять – восемь человек в день, этого уже достаточно для операционной безубы­точности, а инвестиции начнут окупаться при 15 приемах в день, говорит Елена.

ОТСТРАНЕНИЕ ОТ СЕТЧАТКИ

Как украинская хирург-офтальмолог стала дирек­тором по развитию Немецкой клиники в Москве? Во второй половине 2000-х Елена Власко получила один за другим два гранта от Европейского сооб­щества офтальмологов, стажировалась в Бельгии и Франции, защитила кандидатскую диссертацию по патологии сетчатки (она рассматривала случаи, когда сетчатка отслаивается пузырем и под ним скапливается субретинальная жидкость), подумы­вала о докторской. Но рабочая активность умной, энергичной, решительной женщины не умещалась в рамках операционной. Три дня в неделю Власко оперировала, а в остальные стала ездить в Германию в качестве врача, сопровождающего детей, которые отправлялись туда на операции по благотворитель­ной линии. Вскоре стала возить и взрослых, но уже за деньги. Речь обычно шла о сложных нейрохирур­гических операциях, онкологии. Власко находила специалистов, собирала консилиумы, получала за работу примерно 10% от счета за лечение, а в ка­честве бонуса перезнакомилась чуть ли не со всеми врачами Мюнхена. Собственно, одним из них и был Мельников-Мелникау.

Прекратив оперировать и мечтая, в стиле Джоб­са, получить возможность влиять на мир, она в 30 с небольшим занялась политикой – решила балло­тироваться в украинскую Верховную раду. Красота только мешала, без стеснения, по-деловому объясня­ет Елена: «Многие думали, что я не самостоятельный политик, а «чья-то». Она стала самовыдвиженцем, очень много общалась с избирателями, добилась под­держки паралимпийцев, афганцев, многодетных ро­дителей и набрала по своему округу 5,7%. Вот только Виктор Чумак от партии «Удар» получил больше 50%: с Кличко тогда бороться было сложно. Власко не от­чаялась и взялась за проблемы окружающей среды в качестве советника министра по экологии, но уже понимала, что больше перспектив у нее не на Украи­не, а в России. Судьба благоприятствовала – вскоре мужу Елены из-за некоторых проблем с работой пришлось переехать в Москву.

В свои отнюдь не преклонные годы Елена уже инте­ресуется проблемами активного долголетия и пра­вильным питанием, которое, среди прочего, к нему ведет. На одной из тематических конференций она познакомилась с тогдашним директором Клиники активного долголетия (Института красоты на Арбате) Арсением Трухановым. Труханова заинтересовало ее знакомство с «персонализированной медициной» – проще говоря, с состоятельными пациентами, кото­рым она организовывала медицинское сопровожде­ние за рубежом. А Елену, как всегда, интересовали новые возможности. Труханов предложил ей поу­частвовать в проекте Qapsula. Это социальная сеть, которая пытается свести врачей и пациентов (Vademecum рассказывал о ее создании) для удаленных консульта­ций. Телемедицина сейчас – одно из самых перспек­тивных и модных направлений. Проект стартовал ле­том 2015 года, а в начале 2016-го Власко впервые стала медицинским инвестором – вложила в Qapsula около 3 млн рублей в обмен на примерно 11-про­центную долю. Чуть позже в компанию инвестировал 2,1 млн рублей Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ). Елена не просто вложила средства, а стала медицинским директором.

«Телемедицина в России пока что законодатель­но не урегулирована, но мы же все ею постоянно пользуемся. Мы звоним знакомым врачам и просим совета, нашим детям заочно ставят диагнозы», – рас­суждает создатель сайта DocDoc.ru Дмитрий Петру­хин. Проект закона Минздрава о телемедицине, пока половинчатый, уже есть, и ходят даже слухи о его либерализации прямо на стадии проекта. А если врач не прописывает препараты и просто высказывает мнение о состоянии больного, это и сейчас законно: в этом Власко убедили юристы ФРИИ. Делая 10 дел сразу, она все же поступает взвешенно. Qapsula по­хожа на сайты онлайн-записи к врачам, но занимает свою особую нишу – предоставляет возможность онлайн-консультаций вообще без очной встречи. Пациент может задать врачебному сообществу ко­роткий вопрос и в течение суток бесплатно получить ответ. За 200 рублей вопрос может быть длиннее, а 500 рублей стоят три гарантированных ответа (врачи получают 90% этих денег). У Qapsula 15 ты­сяч зарегистрированных пользователей-пациентов и 1 200 врачей, а за образец она берет аналогичный американский сайт HealhTap, имеющий в базе около 60 тысяч докторов.

Vademecum провел небольшой тест-драйв сайта. Первый «вызов» пользователю – уместить бесплатный вопрос в 150 знаков. Описать в сообщении чуть длиннее «твиттеровского» проблемы со здоровьем оказа­лось весьма непросто. Наградой стал пришедший примерно через 15 часов коротенький ответ, где пред­лагалось снизить нагрузки (вопрос был о мышечных болях в районе тазобедренного сустава) и принимать определенный класс препаратов. Платный ответ был подробнее и пришел гораздо быстрее. Однако содержал весьма сомнительную фразу: «У вас артроз, но это не страшно, так как сустав работает», а также, вопреки идее сайта, – вполне конкретные рекомен­дации, какие препараты принимать. За уточняющий вопрос с моего личного счета немедленно сняли 100 рублей. У врачей на сайте существует рейтинг, но в пределах видимости не оказалось объяснений, что он означает. Пользователю, в стиле Facebook, предоставлена только возможность «поблагодарить врача». Поставить «дислайк» за глупый ответ невоз­можно. Есть и некоторые технические проблемы. В общем, наш тест-драйв показал, что Qapsula есть над чем работать, однако не умалил достоинств самой идеи. Петрухин считает, что люди пока не очень-то готовы платить за удаленные врачебные советы, которые привыкли получать бесплатно, но это лишь вопрос времени.

ВОДОРОДСТВЕННЫЕ ДУШИ

Решение относительно Qapsula принималось инту­итивно, говорит Елена: что толку делать прикидки, когда проект может мощно выстрелить, а может и умереть. Тем временем, тоже благодаря Трухано­ву, она сделала еще одну ставку на совсем другую, на первый взгляд, область. Елена занялась продви­жением легкой воды компании «Лангвей» и поду­мывает об инвестициях в нее. Процесс изготовления легкой воды непрост. В обычной воде попадаются молекулы, содержащие дейтерий – «тяжелый водород» с массой ядра вдвое больше, чем у водоро­да обычного, встречаются и молекулы с «тяжелым кислородом». Именно «тяжелые» молекулы и уда­ляют с помощью сложной и очень длинной системы фильтров. Дейтерия в обычной воде немного: одна молекула на несколько тысяч. Но есть исследования, говорящие о том, что замена обычной воды на лег­кую тормозит развитие рака, поскольку раковые клетки очень «любят» тяжелый водород и «не любят» обычный. Власко утверждает, что все это доказано клиническими исследованиями. Из работ, предостав­ленных «Лангвей» и найденных Vademecum, больше всего похоже на КИ исследование венгерского профессора Габора Шомлая о влиянии легкой воды на развитие рака груди. От полноценного КИ работу отличает от­сутствие контрольной группы – пациенток, которые воду не пили. Пользу легкой воды профессор дока­зывает, сравнивая ее употребление в разной концен­трации. Сейчас «Лангвей» продает 400 тысяч литров легкой воды в год, цены составляют от 65 до 175 руб­лей за литр: чем меньше дейтерия, тем дороже.

Компания утверждает, что легкая вода позволяет очистить организм. Независимых специалистов в этой сфере Vademecum найти не удалось. Даже производители дру­гого типа чудо-воды – так называемой живой и мерт­вой, получаемой путем электролиза, – имеют весьма смутное представление о разработке коллег. Один из таких производителей заявил Vademecum, что легкая вода – это «алхимия, а не производство». Врач Дина Ашбах, занимающаяся распространением в Германии, России и на Украине фильтров-ионизаторов воды собствен­ной разработки, считает, что «теоретически легкая вода может иметь положительный эффект».

Предсказать, что станет через год с наугад взятым новым проектом, практически невозможно. Но веро­ятность закрыться у него все-таки заметно выше, чем выжить. Сильно ли вырастут шансы получить в свои руки мощный рычаг влияния на окружающий мир, если проектов сразу три? Это во многом зависит от их взаимодействия. При кажущейся разрозненности инициатив Елены Власко все они неплохо сочетают­ся. «Мне несложно заниматься всеми тремя одно­временно», – говорит Елена. И действительно, тема удаленной медицины универсальна: она присутствует в любой связанной со здоровьем области. Не менее универсальна «волшебная вода»: слова об очищении организма радуют слух любого. Столь же широка и тема реабилитации. Схемы продвижения выстра­иваются общие, а сидящая на трех стульях Власко не без основания называет себя очень эффективным менеджером.

Четвертый из проектов Елены по времени самый первый, а по статусу – самый состоявшийся. Но ме­дицины в нем нет. В начале 2000-х еще студенткой (сначала она училась в Академии городского хозяй­ства на экономическом факультете, потом пере­шла в медицинский университет, мечтала учиться одновременно и там и там, но будущим врачам это не позволено), Власко «факультативно» занялась девелоперским бизнесом. «Я покупала квартиры, делала ремонт и затем продавала. На пятой квартире, когда сформировалась команда строителей и все процессы были отлажены, это занимало два-три месяца и приносило 15–30%». Елена мыслила четко и без сантиментов: когда в 2008-м из-за кризиса условия изменились, не стала упираться и переделала схему – теперь ее Kharkov Flats занимается лишь сдачей десятка оставшихся у нее в собственности квартир в аренду. Елена говорит, что именно доходы от риел­торского бизнеса позволяют ей выступать инвесто­ром медицинских и оздоровительных проектов. Vademecum оценил их в 120–150 тысяч рублей в месяц, и Власко эту оценку подтверждает.

И все же эффективность требует жертв: с 7 до 12 ра­ботать приходится почти беспрерывно, с перерывом на чтение новостей, час-полтора довольно жесткого фитнеса трижды в неделю и большую велопрогулку с мужем по выходным. «Наверное, это потому, что у меня пока нет детей, – говорит Елена. – Потом такой энергии уже не будет».