Главный пластический хирург Минздрава Наталья Мантурова неоднократно высказывала твердое намерение защитить отрасль от наплыва экспатов невнятной квалификации – как минимум ужесточить доступ врачей, получивших специальность за рубежом, к практике в России. Выяснить детали фильтрационного плана пока не удалось – автор идеи к моменту сдачи номера в печать не смогла ответить на тематический запрос VM, а в Росздравнадзоре, который курирует аккредитацию иностранцев, не слышали об этом, безусловно, разумном предложении. Пока замысел зреет, Vademecum решил разобраться, как чувствуют себя в индустрии экспаты и кто из них мог вызвать у регулятора желание по-новому обустроить границы российской пластической хирургии.

Ужесточение правил аккредитации врачей-иностранцев в России муссируется на уровне Минздрава с 2014 года. «Сейчас многие хирурги приезжают из стран ближнего зарубежья, выполняют в Москве операции, а затем, к сожалению, уезжают, – говорила тогда Мантурова в интервью VM, – отвечать же за результат и исправлять возможные осложнения приходится московским докторам. Сейчас мы думаем о том, как решить эту проблему». В сентябре 2015 года главный внештатный специалист внесла тот же вопрос в повестку первого заседания профильной комиссии Минздрава. Подобная тематическая настойчивость Натальи Мантуровой позволяла предположить, что экспаты действительно всерьез угрожают индустрии. Однако, как показывают данные, собранные аналитическим центром Vademecum, в России сегодня практикуют не более 10 хирургов, учившихся за границей. Да и оперируют не все – кто-то ограничивается консультациями или проведением косметологических процедур. Прочие иностранцы, в частности выходцы из стран ближнего зарубежья, давно получили российское образование и все необходимые разрешительные документы. «Оградить себя «заборчиком» из дипломов и сертификатов до недавнего времени было не так уж сложно. И все вменяемые пластические хирурги давно это сделали, поэтому о «нелегалах» в индустрии говорить сегодня не приходится, – заявил VM пластический хирург, пожелавший сохранить анонимность. – Гораздо важнее навыки и опыт – только от них зависят результаты операций».

Тогда о каких иностранных агентах дурного влияния ведет речь главный внештатный специалист?

ПОГАДИТЬ НА КОРОЛЯ

Почти 10 лет назад пластический хирург Эльчин Мамедов считался отраслевой звездой. Признание и успех пришли к врачу не на родине, в Азербайджане, а в Москве. В 2007 году Мамедов начал работать в «Эстет-Клиник» при ЦКБ им. Н.А. Семашко, а осенью 2008 года стал оперировать у Натальи Мантуровой в клинике «Ланцетъ». По собственному признанию доктора Мамедова, в то время он был самым дорогим пластическим хирургом в России. Как писали, с его слов, СМИ, коррекция возрастных изменений лица и шеи стоила у него 16–18 тысяч евро. Пиар-кампании были соразмерны ценнику – Эльчин Мамедов то и дело мелькал на телеэкране, а в интернете и рекламных материалах его без обиняков титуловали «художником в мире пластической хирургии» и «королем» индустрии. Беспрецедентную известность доктор приобрел, поучаствовав в программе «Здоровье» Елены Малышевой на Первом канале и в серии выпусков популярного проекта канала «Муз-ТВ» «Страшно красивые».

Головокружительный полет прервался в один день. 31 июля 2008 года Эльчин Мамедов сделал эндоскопическую подтяжку шеи москвичке Анне Спицыной в первом хирургическом отделении НУЗ «ЦКБ №2 им. Н.А. Семашко ОАО «РЖД». После операции пациентка впала в кому. Ее муж – Кирилл Спицын – обратился в прокуратуру, в отношении Мамедова было возбуждено уголовное дело. Четыре экспертизы показали, что хирург проявил халатность, однако позже эксперты питерской ВМА им. С.М. Кирова пришли к другому выводу: вина за состояние пациентки лежит не на Мамедове, а на анестезиологе Андрее Есакове.

Супруг Спицыной продолжал писать письма во все инстанции, благодаря его активности СМИ регулярно вспоминали имя пластического хирурга. Следствие по делу Мамедова было возобновлено, и вскоре вскрылись новые шокирующие подробности: в июне 2007 года во время круговой подтяжки лица умерла 44-летняя пациентка; у другой клиентки Мамедова после подтяжки лица весной 2008 года отказали ноги; еще одной женщине хирург под общим наркозом зачем-то вырезал подъязычную мышцу и спилил надбровные дуги; в сентябре 2008 года Мамедов забыл в груди у пациентки хирургическую салфетку и повредил имплантат. Как утверждали следователи, хирург даже пытался откупиться, предлагая пострадавшим около 300 тысяч рублей за расписку об отсутствии претензий.

Выяснилось и еще одно обстоятельство – Мамедов работал по поддельным документам. Причем фейковые свидетельства были так мастерски исполнены, что получили автоматическое продление. Впрочем, кое-какое специальное образование у Мамедова было – когда-то он получил диплом педиатра в Азербайджанском медуниверситете.

ЛИЦОМ В ДРЯЗГИ

Какое-то время Эльчин Мамедов продолжал оперировать в клинике «Ланцетъ», невзирая на скандал и не снятые с него подозрения. Специальная следственная группа ГСУ СК России по Москве объединила все ранее выявленные факты в одно уголовное дело, однако дальнейшее расследование в октябре 2012-го пришлось приостановить – подозреваемый исчез, бежал за границу. Мамедову были заочно предъявлены обвинения по двум статьям УК РФ – 238-й (выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, которые повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека) и 327-й (подделка и использование подложных документов). До сих пор Эльчин Мамедов значится в федеральном розыске и в соответствующих списках Интерпола.

На форумах пациентов звучали предположения о том, что Мамедов оперирует в Дубае, но осенью 2014-го тележурналисты НТВ нашли его в Баку. По информации VM, там хирург работает и по сей день – на базе клиники Dobromed Baku Hospital – и, судя по отзывам в интернете, по-прежнему пользуется популярностью, в том числе у российских пациенток. В Москве хирург не появляется, а клиентам, не желающим ехать в Баку, рекомендует московскую «Люкс Клинику». По данным СПАРК-Интерфакс, в настоящее время в России Эльчину Мамедову принадлежит одно юрлицо – ООО «Люкс-М Клиник», зарегистрированное в Москве по адресу: Мичуринский проспект, дом 7, корпус 1. В этом здании функционирует некая Lux Clinic, работающая по лицензии, оформленной на ООО «Люкс Медклиник». Совладельцем этой компании раньше тоже значился Мамедов, однако сейчас 100% ее долей принадлежат Исе Шарифову.

Скандальная история Эльчина Мамедова – мощный, но не единственный повод, мотивирующий регулятора ужесточить допуск иностранцев в российские операционные. В 1974 году Владимир Тапия Фернандес, свежий выпускник медицинского факультета Университета Сан-Франциско Хавьер в Боливии, приехал в Москву, отучился на медфаке РУДН, там же прошел ординатуру по общей хирургии. В 1993 году боливиец открыл Центр пластической хирургии, косметологии и эстетической медицины Тапия – похоже, сложносочиненным названием хирург пытался закамуфлировать отсутствие у центра собственной клинической базы. Дальше все развивалось «по сценарию Мамедова»: Тапия чудесным образом получил паблисити, пациентскую аудиторию и реноме кудесника. Ходили слухи, что именно Тапия когда-то предлагал Михаилу Горбачеву избавиться от родимого пятна, но тот отказался.

 Владимир Тапия Фернандес. Фото: ТАСС

Волею случая в 2010 году хирург Тапия успел попрактиковать в клинике «Ланцетъ». В октябре 2011 года его арестовали по подозрению в сексуальном насилии над своими детьми. Заявление в полицию подала его супруга Наталья Иванова. Вслед за обстоятельствами семейной разборки начали высвечиваться темные углы профессиональной деятельности подозреваемого: Иванова рассказала в интервью «Комсомольской правде» о пяти известных ей случаях смерти после операций мужа. Впрочем, правоохранительные органы оставили эти показания заявительницы без внимания. Два года, пока шло расследование дела о педофилии, звездный хирург провел в СИЗО. В декабре 2013 года Тапия был оправдан судом присяжных. Последующие попытки Ивановой вновь возбудить дело против супруга провалились. Сейчас Владимир Тапия Фернандес живет в Боливии. Продолжает ли он хирургическую практику – неизвестно. Во всяком случае, в списке членов Боливийского общества пластической эстетической и реконструктивной хирургии его имя не значится. В России, правда, практикует его брат – Рене, но он наотрез отказался рассказать о нынешней жизни Владимира.

ПЕРЕКРОЙ СОЗНАНИЯ

Так что же (без учета вышеописанных несчастных случаев) представляет собой иностранный легион в российской пластической хирургии? Большинство хирургов, слетевшихся в Россию со всего постсоветского пространства, давно верифицировали свои дипломы, получили второе образование, прошли переподготовку и получили законные сертификаты. Одним словом, встроились.

В России практикуют пластические хирурги из Армении, Грузии, Азербайджана и других стран ближнего зарубежья, и у них, по данным VM, все в порядке и с образованием, и с документами. Единственным пулом «пришлых», испытывающих процедурные сложности при легализации в России, неожиданно стали крымские врачи, которых в присоединенной республике не менее девяти человек. По словам симферопольского пластического хирурга Андрея Джерелея, украинские дипломы о высшем медицинском образовании были признаны, и загвоздка оказалась в том, что хирургам для получения сертификата опять пришлось учиться. «Просто на Украине не было такой специальности, как «пластическая хирургия», и мы работали в рамках своей основной профессии – кто-то как челюстно-лицевой хирург, кто-то как травматолог. У каждого были свои компетенции». Самому Джерелею повезло больше коллег – он планировал перебраться из Украины в Россию еще до присоединения Крыма, поэтому заранее прошел переподготовку и получил сертификат.

Специалистов из дальнего зарубежья в России крайне мало. Статистика аккредитованных по пластической хирургии иностранцев, признают в Росздравнадзоре, отсутствует, а мониторинг VM выявил всего четырех экспатов, регулярно практикующих операции в Рос- сии, – это Хавьер де Бенито (Испания), Майкл Добрянский (США), Николя Вайо (Франция) и Ульф Самуэльссон (Швеция). Еще в 2015 году в Москве оперировал специалист по ринопластике Авраам Крихели. Как утверждают отраслевые порталы, Авраам Крихели окончил Астраханский мединститут, но с 1973 года живет и работает в Израиле и сейчас принимает российских пациентов только в Тель-Авиве.

Сегодня процедура допуска к практике в России любого врача, учившегося в другой стране, состоит из двух этапов: нострификации (признания полученного за рубежом образования) и квалификации (экзамена по специальности). Успешно прошедшим эти ступени иностранцам Росздравнадзор выдает сертификат специалиста.

«Экзамен состоял из теста на сто вопросов с вариантами ответов и трех письменных вопросов, отвечать на которые нужно было в форме сочинения, – рассказывает американец Майкл Добрянский (подробнее – в интервью на стр. 30). – Потом было собеседование – вообще на вольную тему, что поначалу показалось мне испытанием более сложным, чем аналогичное в Америке. Непонятно было, к чему готовиться, я не знал, что в России подразумевается под «пластической хирургией», но потом выяснилось, что определения во многом схожи, так что мне в этом отношении повезло». Практикующий сегодня в EMC Николя Вайо, по его собственному признанию, испытал во время легализации единственную трудность – ему долго не удавалось понять, что именно нужно сделать для получения сертификата, куда пойти, какие документы прикладывать к заявлению и так далее.

Как утверждают в Росздравнадзоре, срок получения сертификата не зависит от специальности и составляет для всех заявителей 30 рабочих дней. В целом же, говорят знакомые с процедурой юристы, процесс занимает около года. Помимо сертификата, специалисту необходимо оформить право на работу и затем обновлять его с определенной периодичностью в зависимости от условий контракта с российской клиникой.

ЗВЕЗДЫ ЕЗДЯТ В МЕТРО

Наличие или отсутствие сертификата пластического хирурга, в общем-то, и определяет формат работы иностранного специалиста в России. Без оформления сертификата можно лишь консультировать – так, например, действует француз Сидни Оана. «Консультация в Москве – операция в Париже!» – гласит сайт клиники Rhana, где он консультирует. Пример Оана вообще из области медтуризма: каждому пациенту, который в итоге отправляется на операцию к Оана во Францию, московская клиника готова организовать встречу в аэропорту, трансфер, переводчика и оплатить первые после операции сутки в клинике.

В Москву охотно наезжают довольно многие именитые хирурги – читают лекции, проводят мастер-классы на конференциях, симпозиумах и конгрессах. Даже однократный визит известного в мировой индустрии хирурга в российскую клинику уже отличная для нее реклама. На сайте санкт-петербургской Medici, например, написано, что в 2013 году клиника начала «эксклюзивное сотрудничество с пластическим хирургом Седриком Мартином». Однако, как прояснил простой телефонный звонок, «сотрудничество» ограничилось единственным визитом, и сейчас записаться на прием к звездному французу через Medici не получится.

Имя хирурга	Страна	Клиника в России	Услуги, предоставляемые в России	Стоимость консультации, рублей
Хавьер де Бенито	Испания	Bellefontaine	Эстетическая хирургия	14 700
Ульф Самуэльссон	Швеция	Doctor Plastic	Эстетическая хирургия	1 500
Майкл Добрянский	США	Сириус	Эстетическая хирургия	бесплатно
Николя Вайо	Франция	EMC	Эстетическая хирургия	бесплатно
Марко Мерлин	Италия	Beauty Line	Косметология	5 000
Бернар Айо	Франция	Sarmedical	Косметология	бесплатно
Сидни Оана	Франция	RHANA	Консультация	8 500

Некоторые иностранцы, будучи специалистами по пластической хирургии на родине, в России занимаются только малоинвазивными методиками. Например, Бернар Айо приезжает в Москву только для проведения контурной пластики в клинике Sarmedical, хотя его основная услуга в Париже – блефаропластика: «Я работаю в России около двадцати лет, но не получал сертификата пластического хирурга – это очень сложно. Потому и операциями я не занимаюсь, а колю Ботокс. Кстати, я один из первых хирургов в России, кто начал это делать».

Пластический хирург Марко Мерлин тоже не оперирует в России. Зато контурная пластика у итальянца, «по собственной запатентованной методике», как уточнили представители московской клиники Beauty Line, будет стоить не меньше полноценной операции – 2 300 евро.

Менеджеры клиник легко обосновывают потенциальным клиентам ценник заезжей звезды. «Нет такого понятия «дороже или дешевле». Есть имя доктора, он – мировая знаменитость и приезжает к нам не так часто. Поэтому консультация у него стоит таких денег», – разъяснили представившемуся пациентом корреспонденту VM высокую стоимость услуг действительно известного в мировой пластике специалиста, недавно открывшего сессионную практику в одной из клиник Москвы.