Последние четыре года индустрия медицинского мусора, чей буквальный вес не превышает 1,7 млн тонн в год, а оборот оценивается в 40–50 млрд рублей, переживает системный кризис. В 2011 году, после отмены обязательного лицензирования деятельности по вывозу и утилизации отходов I–IV классов опасности (под эту классификацию подпадает большая часть медицинского мусора), на рынок пришли десятки непрофильных компаний. Новички яростно демпинговали на государственных конкурсах: отсутствие жестких регламентов позволяло им кратно снижать себестоимость уничтожения мусора и с легкостью забирать контракты у серьезных профильных игроков. Результатом подобной экономии бюджетных средств стали стихийные свалки непереработанных медотходов, регулярно возникающие то на полигонах для бытового мусора, а то и вовсе в чистом поле. Обновленный в 2014 году классификатор опасных отходов несколько сбил анархические настроения, но должного порядка мусорной индустрии не прибавил – профильные компании не способны выступить единым фронтом против демпингующих конкурентов.
ЛИЦЕНЗИЯ НА ВЫБРОС
В начале 2000-х индустрия медицинского мусора жестко регулировалась, и потому в сегменте присутствовало не больше 20 состоявшихся игроков. Деятельность по вывозу и утилизации медотходов регулировалась двумя федеральными законами – №89 ≪Об отходах производства и потребления≫ от 24 июня 1998 года и №128 ≪О лицензировании отдельных видов деятельности≫ от 8 августа 2001 года. В соответствии с последним, организация, намеренная заниматься утилизацией медицинского мусора, должна была получить соответствующую лицензию Минприроды. ≪В то время вывоз и утилизацию опасных медотходов классов ≪Б≫ и ≪В≫ жестко контролировал Роспотребнадзор, и можно было отследить передвижение такого вида мусора на каждом из этапов≫, – рассказывает генеральный директор ОАО ≪Управление отходами≫ Петр Цапко. Его компания, так же как ≪СИС – Натуральные ресурсы≫, ≪Экосервис≫, оказалась в числе первых лицензиатов по операциям с опасным утилем. Непрофильным компаниям, специализировавшимся, например, на вывозе бытового мусора, проходить дополнительные бюрократические процедуры и подпадать под избыточное регулирование показалось неинтересным.
Впрочем, несмотря на всю жесткость действовавших тогда регламентов, медучреждения и профильные утилизаторы порой сами грешили вольной свалкой. Но каждый подобный прецедент шумно обсуждался в СМИ, что не позволяло операторам расслабиться. В 2007 году, например, сенсацией прогремела новость из города Чудова Нижегородской области, где дети нашли в песочнице использованные шприцы, непонятным образом попавшие туда из городских отвалов. И все же такие случаи, отмечают участники рынка, были скорее исключением из правила, которое все старались соблюдать.
Привлекательной для случайных игроков специфическая сфера стала в 2008 году, когда поправками в действующее законодательство обращение медотходов было выведено из-под контроля Минприроды. А еще три года спустя был принят №99-ФЗ ≪О лицензировании отдельных видов деятельности≫, освободивший перевозчиков и утилизаторов опасных (в том числе медицинских) отходов от необходимости получать лицензии Минприроды. ≪По опасным отходам действующей осталась только лицензия на их обезвреживание≫, – уточняет генеральный директор ≪СИС – Натуральные ресурсы≫ Александр Ершов. По его словам, нормативное послабление и разбалансировало сегмент.
≪В законе фактически образовалась дыра, – разделяет мнение коллеги Петр Цапко. – Минприроды, Роспотребнадзор и Минздрав обменивались письмами, пытаясь переложить ответственность за медицинские отходы друг на друга, а в итоге индустрия оказалась никому не подконтрольной≫. Единственным документом, который продолжал хоть как-то регулировать отрасль, стал СанПиН 2.1.7.2790-10, но и он в отсутствие профильного контролирующего органа терял свой смысл.
Рынок открылся операторам, занимавшимся бытовым и промышленным мусором, а теперь решившим заработать и на медотходах. Новички сделали ставку на государственные учреждения, выдававшие на-гора более 60% всего медицинского мусора.
ОСТАНКИ ПО ТРЕБОВАНИЮ
Профильные игроки, привыкшие к жесткому контролю, как правило, сжигали или обезвреживали медотходы, доводя их до состояния бытового мусора, и только потом размещали на полигонах. Стоимость таких процедур варьировалась в пределах 12–15 тысяч рублей за тонну. Новички же ограничивались простой транспортировкой медицинского мусора до специализированных полигонов, что обходилось им в десятки раз дешевле – по 900–1 тысяче рублей за тонну утиля. Были и такие, кто выбрасывал мусор на обычные городские свалки и тем самым сводил свои издержки к крайнему минимуму. Естественно, такие ≪утилизаторы≫ могли предложить на тендерах беспрецедентно малую цену и обеспечить заказчику экономию в два-три раза от первоначальной стоимости контракта, тогда как в прежние строгие времена средние показатели снижения конкурсной цены не выбивались за 20–30%.
Старожилы рынка тоже были вынуждены демпинговать. ≪В отсутствие контроля над этим сегментом некоторые компании посчитали для себя возможным работать не по СанПиНам и смогли заметно снижать цены на свои услуги≫, – замечает замгендиректора ООО ≪НПП ≪Экотром≫ Анатолий Латышенко.
В 2014 году многие лоты на вывоз и утилизацию медотходов выигрывали компании, сбивавшие начальную цену конкурса более чем вдвое (подробнее – в таблице ≪Сток-сервис≫). Широкому демпингу, безусловно, способствовала политика небогатых медучреждений, которые, опуская технические подробности и уровень компетентности подрядчика, руководствовались исключительно уровнем стоимости услуги. Так, конкурс на оказание услуг по вывозу на термическое обезвреживание медицинских отходов классов ≪Б≫ и ≪В≫ с территории РОНЦ им. Н.Н. Блохина в прошлом году выиграла компания ≪Эколоджи≫, снизившая начальную цену контракта в два с половиной раза – до 2,77 млн рублей. ≪В определении уровня ценового порога решающим фактором стало то, что РОНЦ – бюджетное учреждение, заинтересованное в партнере с минимальной стоимостью оказания услуг≫, – признался VADEMECUM представитель ≪Эколоджи≫. В РОНЦ им. Н.Н. Блохина на соответствующий запрос VADEMECUM не ответили.
Впрочем, в большинстве медучреждений значимость ценового фактора и не думают отрицать. ≪Мы выбирали компании по вывозу и утилизации медицинских отходов по наиболее понравившимся ценам, то есть по наиболее льготным≫, – говорит главный инженер ФГБУ ≪Консультативно-диагностический центр с поликлиникой≫ Виталий Несмачный.
Сообщения о стихийных свалках необеззараженных медицинских отходов стали регулярно попадать в топы новостей. ≪Свердловская область прогремела на всю Россию свалками медицинских (в том числе биологических) отходов в лесах. Ситуацию в нашем регионе даже взял на контроль главный санитарный врач страны, на тот момент им являлся Геннадий Онищенко≫, – вспоминает директор екатеринбургской компании ≪Энерго≫ Яна Филиппова. Сотрудники компании ≪СИС – Натуральные ресурсы≫, выступая в профильном журнале ≪Управление отходами≫, рассказывали о ситуации на мусорных полигонах: ≪Накапливающиеся здесь медико-биологические отходы создают потенциальную экологическую и эпидемиологическую опасность≫.
Наконец, забили тревогу и профильные эксперты. ≪Сегодня ни один регион, ни один крупный мегаполис не могут продемонстрировать полной отлаженной системы обращения с медицинскими отходами, хотя проблема крайне остра и ее необходимо незамедлительно решать≫, – настаивал замдиректора НИИ дезинфектологии Роспотребнадзора Василий Акимкин, выступая в прошлом году на заседании Высшего экологического совета профильного комитета Госдумы. Но кардинальных властных решений это заявление не спровоцировало.
СЛУЧАЙНЫЙ ПОХОЖИЙ
Просвет на мусорном горизонте появился с неожиданной стороны. В 2014 году была издана новая версия Федерального классификационного каталога отходов (ФККО), из которой медицинский мусор исчез как класс. Теперь, чтобы разместить подобный утиль на полигоне, уже недостаточно привезти его туда химически обеззараженным. ≪Организация, которая работает с медицинскими отходами, должна их обезвредить, то есть нарушить товарный вид и обеззаразить, превратив в коммунальные. Так понижается класс опасности этих отходов. И только в этом случае мы можем их разместить на полигоне≫, – объясняет замгендиректора компании ≪Биосейв≫ Виталий Крампец.
Себестоимость утилизации теперь вырастает в несколько раз – практически до прежних значений, что и заставляет непрофильных игроков уходить с низкомаржинального рынка. ≪Мы больше не занимаемся медицинскими отходами, так как, по сути, их теперь можно утилизировать только путем сжигания, и нам это невыгодно≫, – заявил VADEMECUM представитель компании ≪Экотехника≫. Снижение массы необезвреженных медицинских отходов на полигонах заметил и Виталий Крампец из ≪Биосейва≫: ≪Если раньше они составляли больше 80% от общего объема медотходов, то сейчас – не более 10–15%≫. Впрочем, не все ≪утилизаторы≫ поспешили следовать новому регламенту. ≪Медотходы безвредны при соответствующей обработке, поэтому могут быть размещены на полигоне. Никаких проблем с этим нет≫, – уверен представитель компании ≪Ава Сервис≫, которая по итогам прошлого года стала одним из лидеров демпинга на тендерах (подробнее – в инфографике ≪Груз цены≫).
Профильные игроки с такой трактовкой регламента не согласны и пытаются совместными усилиями навести в индустрии реальный порядок. Пока, правда, безуспешно. Несколько компаний, входящих в Ассоциацию предприятий по обращению с ртутьсодержащими и другими опасными отходами (в том числе ≪Управление отходами≫ и ≪Экотром≫), собирались в начале года отправить в заинтересованные федеральные ведомства коллективную петицию с предложением восстановить процедуру лицензирования и таким образом вернуть государству контроль над сегментом. Но документ так и не был отправлен адресатам. ≪Мы решили, что наше письмо ни на что не повлияет, и отказались от этой идеи≫, – туманно мотивировал отказ от борьбы Анатолий Латышенко из НПП ≪Экотром≫.
Тем временем на рынке назрела еще одна нормативная проблема. В феврале 2015 года Правительство РФ опубликовало проект постановления ≪О лицензировании деятельности по сбору, транспортированию, обработке, утилизации, обезвреживанию, размещению отходов I–IV классов опасности≫, к которым относятся и медицинские отходы. Если этот документ вступит в силу, уже с 1 июля 2015 года компаниям, которые занимаются вывозом и утилизацией медотходов, придется в кратчайшие сроки получать новые лицензии Росприроднадзора.
Впрочем, участники рынка относятся к очередному регламенту скептически. По мнению Александра Ершова из ≪СИС – Натуральные ресурсы≫, принятие документа в нынешней редакции вернет в практику старую коррупционную схему: ≪В постановлении куча дырок, куда может залезть рука чиновника и вытащить интересный для него предмет. По нашим прикидкам, только формальная часть расходов на оформление бумаг – со сборами, нотариусами, налогами и пошлинами – выливается в 300 тысяч рублей≫.
В проекте постановления, добавляет Ершов, нет разъяснений по вопросам продления ранее действовавших лицензий, у которых истек срок действия. И вообще, по его мнению, госорганам следовало бы переложить функцию выдачи лицензий на страховые компании: ≪Если страховщик предъявит мне необоснованные претензии, я могу пойти в суд и заставить их действовать по закону. А против Росприроднадзора я ничего не могу сделать, потому что судиться с государством – это себе дороже. Проще ничего не делать≫.
В профильных ведомствах от проблем утилизации медицинских отходов по-прежнему открещиваются, во всяком случае ситуацию в отрасли никак не комментируют. ≪Попробуйте обратиться в Роспотребнадзор≫, – предложили корреспонденту VADEMECUM в Минприроды. Аналогичные рекомендации были получены редакцией из Росздравнадзора и Минздрава. Роспотребнадзор тематический запрос VADEMECUM оставил без ответа.
