Поступившие в редакцию Vademecum уведомление Роскомнадзора и требование Генпрокуратуры РФ об ограничении доступа к новостному материалу Vademecum, рассказывающему о порядке расчетов за оказание медпомощи госпитализированным в Москве пациентам с коронавирусом, грубо нарушают Конституцию РФ и закон «О средствах массовой информации».

«И вот, оглядев базар, я подумала, что здесь-то и нужно спросить у людей, чего им недостает и за что мне бегать. Все обозначилось неумолимо. Были мы, московские попугаи, затверженно праздной походкой слоняющиеся, и были они – держатели тверди, хранители целого, капиталисты вечности. Они жили, мы – существовали. Разница между нами оказалась на удивление проста: их жизнь полна неосмысленного смысла, наша – осмысленная бессмыслица». Озарение, пришедшее героине романа «Русская красавица» Виктора Ерофеева, вполне применимо для описания того, что творится сегодня на рынке медуслуг, и удивительно созвучно рефлексии его игроков – тех, что уже вознеслись в поисках самих себя и перспективы над действительностью, но еще не успели осмыслить (обсчитать) происходящее и будущее. Пандемия же, вопреки опасениям, стремление частников к самоопределению не убила, но безжалостно очертила им периметр конкурентной борьбы. Вопрос, кто из них найдет в себе силы это тесное пространство нарушить.

Во второй половине сентября начнет принимать пациентов вторая очередь Клинического госпиталя «Лапино» ГК «Мать и дитя» (MD Group) – сосредоточенные на объекте мощности предполагают в основном оказание онкологической помощи. От этого же профиля ожидается и большая часть будущей выручки нового подмосковного медцентра, обозначенная на уровне 3 млрд рублей. Наращивать обороты планируется в том числе с помощью пока еще официально не представленной команды опинион-лидеров, руководить которой, по информации Vademecum, пригласили члена-корреспондента РАН Михаила Давыдова. Немало усилий к достижению обещанных финансовых результатов, надо думать, приложит и топ-менеджмент – основатель и гендиректор MD Group Марк Курцер и первый заместитель генерального директора группы Павел Богомолов, которые рассказали Vademecum о мотивах диверсификации и перспективах «Лапино-2».

«Я знаю их [людей] хорошо, о! Они все измучены. Они все хотят настоящего, а здесь я бессильна. А будущее как-то перестало стоять на своем месте, оно все передвигается вперед». Рассуждения героини одного из предреволюционных рассказов Александра Грина как никогда созвучны мыслям многих, чья жизнь будто встала на паузу между первой и подступившей второй волнами COVID. Опереться на такое настоящее как-то неловко, а будущее, которое последние пару лет предвещало участникам рейтинга Vademecum «ТОП200 аптечных сетей России» решительный слом всех устоев и правил жизни, под любыми предлогами уклоняется от наступления. А ведь тем больше риск прозевать момент, когда оно одновременно выдвинется сразу по всем фронтам.

Частота и обоснованность проведения операций кесарева сечения (КС) – один из самых дискутируемых аспектов в акушерстве. По сведениям ВОЗ, к 2015 году средняя доля КС в 169 попавших в выборку странах мира превысила 20% от общего числа родов, тогда как в медицинском сообществе предельным считается показатель в 10–15%. Обнаружив такую почти двукратную разницу, эксперты ВОЗ рекомендовали национальным службам родовспоможения критичнее относиться к назначению КС, применяя хирургический метод только в тех случаях, когда иного выхода нет. И в качестве подспорья в том же 2015 году предложили акушерам‑гинекологам разработанную их коллегой из Ирландии Майклом Робсоном классификацию, подразумевающую деление рожениц на группы по их способности к благополучному родоразрешению. К 2019 году новация добралась и до России: Минздрав направил на места директиву, предписывающую использовать классификацию Робсона для «выяснения причин, определяющих частоту кесарева сечения и поиска эффективных механизмов оптимизации».

Весна 2020-го, помимо пандемии COVID-19, наверняка запомнится учреждением первой в стране ассоциации, собравшей под свои знамена крупнейших игроков рынка медуслуг – представителей первой «двадцатки» ТОП100 частных многопрофильных клиник России, специализированные центры и сети, работающие в онкологическом сегменте, а также региональные профобъединения. Возглавил НАНМО, в составе которой уже порядка 200 участников, Илья Шилькрот – ни много ни мало экс-помощник министра здравоохранения РФ. В интервью Vademecum консолидатор рассказал, какой ему видится индустрия здравоохранения, как следует трансформировать систему ОМС, вписать в ее ландшафт частные клиники, и чем в этом смысле может быть полезна НАНМО.

Орфанный статус в онкологии не подразумевает каких-то преференций и «нишевости». И хотя редкие опухоли в структуре заболеваемости занимают около 20% всех вновь диагностированных случаев, общая масса орфанных кейсов невелика и крайне неоднородна, а пятилетняя выживаемость таких пациентов ниже, чем при распространенных злокачественных новообразованиях: 48,5% против 63,4%, по данным The Lancet. Эти обстоятельства ограничивают интерес традиционных инвесторов – фармкомпаний – к целевым научным разработкам и проведению клинических исследований, тормозят появление квалифицированных специалистов, а значит, лишают пациентов своевременной корректной диагностики и подходящей им схемы лечения.

В феврале 2020 года Госдума РФ одобрила в первом чтении внесенный Правительством РФ проект поправок в закон 326-ФЗ «Об ОМС». Суть его была ожидаемой – наделение ФФОМС и ТФОМС дополнительными функциями по контролю деятельности страховых медицинских организаций (СМО). Дальнейшему продвижению проекта в системе обеспечения законодательной деятельности помешала пандемия COVID-19. В конце июля было решено перенести второе чтение, но на какой срок, неизвестно. Судя по драфту, оказавшемуся в распоряжении Vademecum, образовавшийся временной гэп пошел на радикальную доработку документа. И похоже принят он будет не позднее 15 декабря 2020 года. Ключевые тезисы законопроекта, требующие внимания участников отрасли, – в разборе Vademecum.

Вот уже год в системе ОМС действует регламент, призванный если не исключить, то хотя бы взять под контроль проблему так называемых сверхобъемов – множащиеся случаи превышения клиниками утвержденного плана оказания помощи по программе госгарантий. Обновленные в 2019 году Правила ОМС предполагают, что медорганизации должны анализировать риски возникновения подобных ситуаций и своевременно запрашивать дополнительное финансирование. Впрочем, гарантий того, что заявку удовлетворят, нормативный апдейт не дает. Тем временем количество исков, содержащих требования клиник по оплате страховыми медорганизациями (СМО) сверхплановой помощи, продолжает расти, как и объем взысканий – только за последние полтора года, по данным Аналитического центра Vademecum, медучреждения отсудили у страховщиков 751 млн рублей, а прямо сейчас в судах находятся дела с общей суммой претензий как минимум на 500 млн рублей. Vademecum проанализировал арбитражную практику и заодно попытался разобраться, почему ставшие дурной традицией судебные споры никак не конвертируются в исправление явно системной ошибки финансового планирования.

Ревматические заболевания, которыми в России, по экспертным оценкам, поражены примерно 20 млн человек, странным образом затерялись в тени прочих высокозатратных профилей. Ревматология, вполне сравнимая по эпидемиологическим и социально-экономическим параметрам, например, с онкологией, из мейнстрима государственной заботы почему-то выпала. В результате направление осталось без единой системы финансирования, достаточного кадрового наполнения, инфраструктуры, а многочисленная пациентская аудитория – без современной диагностической и терапевтической помощи. Vademecum оценил актуальное состояние и перспективы модернизации отечественной ревматологической службы.

Записной участник первой пятерки нашего рейтинга «ТОП100 частных многопрофильных клиник» – московская «СМ-Клиника», несмотря на регулярные попытки Аналитического центра Vademecum сверить расчетные показатели деятельности сети с верифицированными ее топ-менеджерами данными, годами оставалась, пожалуй, одним из самых закрытых отраслевых операторов. И уж точно самым молчаливым игроком такого масштаба – в 2019 году, если верить полученным, наконец, из первых уст сведениям, оборот холдинга приблизился к 10 млрд рублей, а совокупный коечный фонд превысил 200 мест. Так или иначе обет нарушен: основатель, владелец и генеральный директор сети «СМ-Клиника» Николай Смыслов рассказал Vademecum, по какому принципу открывал и покупал медцентры, как избавлялся от духа «МераМеда» и чем собирается привлекать к партнерству региональных игроков.

На исполнение отписанного Минздраву президентского поручения – постепенно вернуть индустрию на мирные рельсы – выделен почти весь июнь. За это время предстоит восстановить в прежнем объеме оказание плановой медпомощи, в том числе по направлениям, вроде бы и не тронутым ПП №432, а также – снять с перепрофилированных клиник инфекционный статус, сохранив, безусловно, резерв под COVID-19. Считать издержки мобилизационного периода и обобщать эпидемический опыт регуляторы, похоже, возьмутся, еще не скоро. Не дожидаясь этого резюме, Vademecum в партнерстве с Высшей школой организации и управления здравоохранением провели среди врачей и менеджеров клиник разного уровня и форм собственности опрос, дающий общее представление о том, как отрасль пережила острый период пандемии.

В 2019 году, аккурат на этапе разбега нацпроекта, наиболее капиталоемкий раздел программы переоснащения онкоклиник – сегмент линейных ускорителей, где стоимость одной установки порой превышает $2,5 млн, а выбор традиционно ограничен продукцией мировых мейджоров, – испытал приступ импортозамещения. В июне на Фабрике радиотерапевтической техники стартовало локальное производство ускорителей от американской Varian, а в декабре на базе предприятий «Росатома» был собран аппарат «Оникс», окрещенный авторами «первой российской разработкой». Vademecum оценил амбиции новичков, а заодно вероятность передела на рынке самой дорогой медтехники.

На заре 2019 года, с первыми лучами федерального финансирования, регионы бросились объявлять тендеры на закупку оборудования по программе переоснащения медучреждений. Только этот раздел нацпроекта предлагал и предлагает госзаказчикам до 2024 года освоить 290 млрд рублей, обновляя аппаратный парк современными образцами продукции мирового, но лучше – отечественного медпрома. А ведь в шестилетнем плане переустройства отрасли с общим бюджетом 1,7 трлн рублей еще так много коммерчески привлекательных пунктов. Vademecum проанализировал, как участники рынка госзакупок МИ подготовились к старту нацпроекта, кто из них по итогам первого круга поставок сошел с дистанции, а кто, напротив, обеспечил себе гандикап.

В сентябре 2019 года Минздрав РФ включил в перечень ВМП, не погруженной в базовую программу ОМС, протонную терапию, зарезервировав в бюджете ближайших трех лет по 5 млрд рублей на использование метода. Утвержденный тариф – 2,5 млн рублей – позволит ежегодно пролечивать за государственный счет 2 тысячи пациентов. Долгожданное регуляторное решение пришлось аккурат к официальному открытию Федерального высокотехнологичного центра медицинской радиологии (ФВЦМР) ФМБА России в Димитровграде. Полутора годами ранее, в феврале 2018‑го, в Санкт-Петербурге заработал авторский проект Аркадия Столпнера – протонный центр МИБС, получивший первые заказы на лечение от города и благотворителей. Предприниматель рассказал Vademecum, на что он надеялся, создавая протонный центр, и что получил вместе с госфинансированием.

Вчера вечером мой сын Леня рассказал, как писал контрольную по Zoom, а потом спросил, как прошел мой день. Так 12-летний мальчик узнал, что есть такое ведомство Роскомнадзор (РКН) и что оно в XXI веке может из соображений цензуры заблокировать сайт издания, которое пишет даже не о политике, а только о российской системе здравоохранения. Леня на всякий случай уточнил: «А вы что, публиковали портреты Троцкого или изображения свастики?» Дети лучше всех чувствуют время.

Сегодня, 28 мая, Росстат, Минздрав и ФНС должны предложить Правительству РФ способ синхронизации сведений об умерших за время пандемии россиянах, «в том числе от новой коронавирусной инфекции». Именно это уточнение объясняет проявленный на столь высоком уровне интерес к статистике смертности, ставшей в начале мая поводом к очередному витку информационной войны. Первый залп в этом бою выдали New York Times и Financial Times, обвинившие российскую власть в намеренном занижении показателей смертности от COVID-19, затем резонансную тему развил Bloomberg и многие другие. Пока ведомства готовят свои отчеты, Vademecum попытался самостоятельно разобраться в методологических особенностях учета летальных исходов «от» и «с» COVID-19. Вот, что из этого получилось.

Операторы высокотехнологичной медпомощи (ВМП), не включенной в базовую программу ОМС (ВМП-II), за счет обособленности сегмента имеют шанс не попасть под грубый секвестр бюджетирования, вызванный эпидемией коронавируса. По подсчетам Аналитического центра Vademecum, в 2020 году на оказание ВМП-II государство планировало потратить 89,2 млрд рублей, или на 7,8% больше, чем годом ранее. То есть усилиями Минздрава, верставшего этот план еще в мирное время и с традиционным прицелом на финансовую поддержку в первую очередь подведомственных ему учреждений, раскрой пирога год к году практически не изменился. Однако в связи с кампанией по подготовке федеральной инфраструктуры к приему пациентов с COVID-19 и ограничением объемов плановой медпомощи госзадание на ВМП-II может впервые распределиться не так, как предполагал его главный администратор. Vademecum прикинул вероятное соотношение «план/факт» в выручке оперирующих в этом сегменте НМИЦ и федеральных медцентров.

В середине января 2020 года подведомственное Департаменту здравоохранения Москвы ГАУ «Гормедтехника» предложило регионам принять участие в совместных закупках медицинского оборудования по контрактам жизненного цикла (КЖЦ). ДЗМ посулил потенциальным заказчикам двукратное снижение цены, сокращение простоя медтехники до одного дня, а заодно избавление от мучений по проведению тендеров на техобслуживание и ремонт оборудования на десятилетие вперед. Vademecum выяснил, как регионы отреагировали на предложение Москвы и есть ли у КЖЦ перспективы за пределами МКАД.

Минувшей осенью группа парламентариев при верстке федерального бюджета на 2020 год и перспективу сумела добиться погружения в госпрограмму «12 ВЗН» еще двух орфанных заболеваний – апластической анемии и наследственного дефицита факторов свертывания крови II, VII и X. На централизованные закупки препаратов для лечения страдающих этими болезнями пациентов Минздраву РФ, как оператору автоматически переименованной в «14 ВЗН» госпрограммы, выделили 2 млрд рублей. Vademecum проанализировал проведенное за последние два года поэтапное расширение перечня высокозатратных нозологий и профильной лекарственной номенклатуры, попытался понять логику и оценить эффект переформатирования самой дорогой лекарственной госпрограммы.